Ниже приводится предисловие, написанное Дэвидом Нортом к новому турецкому переводу его эссе Лев Троцкий и развитие марксизма, написанного в 1982 году в ознаменование пятой годовщины политического убийства Тома Хенегана (Tom Henehan). Норт является председателем международного редакционной коллегии Мирового Социалистического Веб Сайта и национальным председателем Партии Социалистического Равенства (США).
Эссе доступно на английском языке в издательстве Mehring Books. Также на сайте Mehring Books доступен некролог Дэвида Норта по случаю 20-й годовщины убийства Хенегана, «Дань памяти Тому Хенегану: С 1951 по 1977 год».
***
В процессе написания автор часто движется в направлении, которое он изначально не предполагал. Так было при написании эссе Лев Троцкий и развитие марксизма (Leon Trotsky and the Development of Marxism), перевод которого на турецкий язык товарищами из Sosyalist Eşitlik я сердечно приветствую.
Я написал это эссе осенью 1982 года в ознаменование пятой годовщины политического убийства Тома Хенегана, ведущего члена Рабочей лиги (Workers League — предшественницы Партии Социалистического Равенства в Соединенных Штатах).
16 октября 1977 года товарищ Хенеган был убит двумя вооруженными людьми, когда он курировал проведение мероприятия, организованного «Юными социалистами» (Young Socialists), молодежным движением Рабочей лиги, в Нью-Йорке. Нападение было совершенно неспровоцированным. Двое нападавших ворвались в помещение, где проходило это мероприятие, и намеренно создали суматоху у входа. Когда Хенеган подошел к дверям в клуб, чтобы узнать, что происходит, один из нападавших выстрелил в него пять раз. Другой член Рабочей лиги, Жак Виело (Jacque Vielot), был ранен выстрелом второго нападавшего, когда он бросился на помощь Тому. Затем эти двое вооруженных людей скрылись.
Несмотря на свое собственное серьезное ранение, Виело сумел отвезти Хенегана, который все еще был в сознании, в ближайшую больницу. Хотя Тома доставили в отделение неотложной помощи, лечащие врачи, по причинам, которые так и остались непроясненными, не предприняли попытки хирургического вмешательства, чтобы остановить его внутреннее кровотечение. Том умер в отделении неотложной помощи примерно через 90 минут после прибытия в больницу. Ему было всего 26 лет.
Убийство Тома Хенегана было политическим преступлением, которое лишило американский и международный рабочий класс самоотверженного, преданного и чрезвычайно способного бойца. Хотя он был в движении всего четыре с половиной года, Томом восхищались его товарищи по Рабочей лиге и во всем Международном Комитете Четвертого Интернационала. Родившийся в Висконсине 16 марта 1951 года и выросший в Мичигане, он вступил в Рабочую лигу весной 1973 года, будучи еще студентом Колумбийского университета в Нью-Йорке. Решение Тома вступить в Рабочую лигу было принято после того, как волна студенческого радикализма пошла на спад, и когда богатая молодежь среднего класса, увлекшаяся политикой протеста, уже повернула к карьеризму и эгоистичному образу жизни и политике идентичности.
Но Тома Хенегана привлекла политическая ориентация Рабочей лиги на рабочий класс, тот упор, который она делала на истоки партии, коренившиеся в исторической борьбе мирового троцкистского движения, начиная с 1920-х годов. Его марксистское образование проходило в то время, когда Рабочая лига переживала критический период в своем собственном политическом развитии. В 1974 году Тим Вулфорт (Tim Wolforth), основавший Рабочую лигу в противовес разрыву Социалистической рабочей партии (СРП — Socialist Workers Party) с Международным Комитетом Четвертого Интернационала, отверг принципы и программу, которые он защищал в течение предыдущих 14 лет, и вернулся в ряды СРП. Отступничество Вулфорта не нашло поддержки в рядах Рабочей лиги. Ее молодые члены были набраны и обучены на основе оппозиции Международного Комитета отказу Социалистической рабочей партии США от троцкизма, выразившегося в том, что в 1963 году СРП воссоединилась с Объединенным Секретариатом Пабло.
Рабочая лига ответила на предательство Вулфорта усиленным изучением истории Четвертого Интернационала и усвоением теоретических и политических вопросов, поднятых в ходе длительной борьбы с паблоистским ревизионизмом.
По мере приближения пятой годовщины убийства товарища Хенегана я намеревался сосредоточиться на его политической работе и воздать должное его выдающемуся вкладу в создание Рабочей лиги. Однако обзор жизни Тома затронул важные вопросы. Как воспитываются те, кто присоединяется к троцкистскому движению? Посредством какого процесса развиваются марксистско-троцкистские кадры? Какова связь между повседневной деятельностью революционной партии и историей Четвертого Интернационала?
Эти вопросы приобрели исключительную актуальность в контексте нарастающего кризиса в Международном Комитете Четвертого Интернационала. За несколько недель до написания эссе, посвященного годовщине убийства Тома, я начал работу над обширной критикой сдвига Рабочей революционной партии (РРП — Workers Revolutionary Party) — в то время самой опытной и ведущей секции Международного Комитета, — в сторону оппортунистической политики паблоизма. Отношения, которые развила РРП, начиная с середины 1970-х годов, с рядом буржуазно-националистических движений и режимов на Ближнем Востоке и в Африке, повлекли за собой фундаментальный разрыв со стратегической ориентацией, выработанной Троцким в его теории перманентной революции. В то же время политика, проводимая РРП в Великобритании, получила откровенно оппортунистический характер, и льстивые оправдания предательств профсоюзной бюрократии все чаще публиковались в партийном органе — газете The News Line.
Отход Рабочей революционной партии от троцкистской стратегии на формирование политической независимости рабочего класса, которую ее главные лидеры — Джерри Хили, Майкл Банда и Клифф Слотер, — защищали от сталинизма и паблоистского оппортунизма в 1950-х и 1960-х годах, маскировался мошенническими ссылками на диалектический материализм. То, что Хили называл «практикой познания», было эклектичным сочетанием субъективного импрессионизма и безудержного прагматизма, которым он пытался придать видимость глубины с помощью претенциозного использования псевдогегельянского жаргона. Более того, упор лидеров РРП на «философском методе» — в совершенном отрыве от политического анализа и никак не связанного с марксизмом — был направлен на подрыв изучения трудов Троцкого и важнейших документов, составляющих наследие Международного Комитета Четвертого Интернационала.
Как только началась подготовка работы о Хенегане, стало неизбежным, что теоретические и политические вопросы, которыми я был занят в процессе разработки критики РРП, найдут в ней свое выражение. Дань уважения Тому Хенегану, спустя пять лет после его смерти, потребовала защиты принципов, программы и подлинно марксистского метода, на которых основывалась его собственная революционно-профессиональная подготовка. Таким образом, оценка жизни Тома приняла форму первоначальной разработки критики предательства троцкизма Рабочей революционной партией. В статьях конкретно Рабочая революционная партия не упоминалась. Но Хили, Банда и Слотер, безусловно, не могли не заметить политические последствия моего эссе о Томе Хенегане. Оно была явно направлено против их оппортунистической фальсификации марксистской теории. Их должно было особенно возмутить следующее замечание:
«Ревизионисты и политические шарлатаны всех мастей неизменно основывают свою политику на самых насущных и практических потребностях сегодняшнего дня. Принципиальные соображения, то есть те, которые вытекают из серьезного изучения истории международного рабочего движения, знания о его развитии как закономерном процессе и вытекающей из этого постоянной критической переработки его объективного опыта, совершенно чужды этим прагматикам. Их девиз в политике таков: “Все годится, если это приносит какой-то успех”. В той мере, в какой они проявляют интерес к истории, они просто пользуются вырванной из контекста цитатой или маскируют свой нынешний оппортунизм чисто церемониальными ссылками на прошлые достижения троцкистского движения или, что более вероятно, на Троцкого лично».
Хили и Слотер — два главных представителя РРП в деле фальсификации метода — не могли быть довольными следующим утверждением:
«Без реального знания исторического развития троцкистского движения ссылки на диалектический материализм не просто пусты; такие пустые ссылки прокладывают путь к реальному искажению диалектического метода. Источник теории лежит не в мышлении, а в объективном мире. Таким образом, развитие троцкизма исходит из свежего опыта классовой борьбы, который опирается на все исторически сложившиеся знания о нашем движении».
Хотя моя критика была направлена против искажения и фальсификации диалектики со стороны РРП, я не забывал об опасности того, что эту критику могут исказить и использовать в политических целях недобросовестные противники Международного Комитета для дискредитации диалектики и подрыва философских основ марксистской политики. Поэтому я подчеркнул существенную связь, существующую между диалектическим методом, применяемым в соответствии с материалистической концепцией истории, и работой Льва Троцкого.
«Те, кто серьезно и систематически изучает труды Льва Троцкого, — а это необходимо для теоретического развития каждого члена Рабочей лиги и Международного Комитета, — откроют для себя огромное богатство диалектического метода. Было бы, конечно, неправильно механически сводить все содержание борьбы Троцкого против сталинизма к вопросу о диалектике против метафизики, независимо от рассмотрения социальных сил, интересы которых проявлялись и продолжают проявляться в этих исторических битвах. Однако нет сомнения, что каждый этап в развитии борьбы со сталинистской бюрократией требовал углубления диалектического материалистического метода против субъективной идеалистической метафизики бюрократии. Философия пристрастна, то есть теория — это классовый вопрос. Эклектизм и идеализм Сталина, которые с самого начала сделали его уязвимым для давления враждебных пролетариату социальных сил, в определенный момент развития мирового кризиса закрепились в материальных интересах советской бюрократии и, следовательно, мирового империализма».
Я также стремился прояснить связь между материалистической диалектикой и работой большевистской партии и Коммунистического Интернационала, основанного после Октябрьской революции:
«Под руководством Ленина и Троцкого диалектический метод, — Каутский и большинство социал-демократических лидеров относились к диалектике, как к “дохлой собаке”, — был возрожден, обогащен и восстановлен, получив законное место в Коммунистическом Интернационале. Он снова стал методологической основой науки о марксистской стратегии, политических перспективах и революционных действиях. В эпоху гражданских войн, молниеносных изменений политической ситуации, ежедневных сдвигов в соотношении классовых сил в мировом масштабе, резких движений на политической арене слева направо и справа налево только диалектический метод оказался равным исторической задаче пролетариата. Как выразился бы Маркс: диалектика — это не скальпель для академических дебатов, это оружие классовой войны. Это не умственное увлечение; это сознательная революционная страсть. Именно в этом духе Международный Комитет Четвертого Интернационала готовит сегодня кадры мирового троцкистского движения».
Первые две части эссе Лев Троцкий и развитие марксизма были опубликованы в номерах газеты Bulletin, органа Рабочей лиги, выходившего два раза в неделю, от 15 и 19 октября 1982 года. В пятницу, 22 октября 1982 года, я лично сообщил Хили о своем несогласии с его идеалистической фальсификацией марксистской методологии. За этим последовала серия шумно-скандальных встреч с Хили.
По возвращении в Соединенные Штаты я написал третью и четвертую части эссе, которые были опубликованы в выпусках Bulletin от 23 ноября и 14 декабря 1982 года. На этом этапе теоретические и политические последствия эссе, то есть его фундаментальная критика оппортунистического отказа РРП от наследия Четвертого Интернационала, были четко осознаны лидерами РРП. На встрече, состоявшейся в Лондоне 18 декабря 1982 года, Слотер, который в октябре выразил согласие с моей критикой «практики познания» Хили, резко изменил курс и осудил меня как американского прагматика.
В ответ я процитировал несколько отрывков из моего эссе, посвященных проблеме метода, и попросил Слотера точно объяснить, где и как проявляется симпатия к прагматизму. Он решил не принимать вызов.
Эссе никогда не публиковалось в газете РРП. Оппортунистическое перерождение Рабочей революционной партии ускорилось, достигнув кульминации в политическом распаде организации и ее разрыве с Международным Комитетом и троцкизмом в феврале 1986 года. После раскола это эссе широко распространялось в Международном Комитете и было опубликовано в прессе всех его секций.
Старшее поколение товарищей по Партии Социалистического Равенства и Международному Комитету, которые работали вместе с Томом и дорожат его памятью, разделят мое удовлетворение тем, что эта дань уважения теперь опубликована на турецком языке благодаря усилиям нового поколения борцов за социализм. Выдвигающееся вперед поколение революционеров-троцкистов во всем мире будет черпать вдохновение на примере Тома Хенегана. Это новое издание свидетельствует о растущем мировом влиянии принципов и программы Международного Комитета Четвертого Интернационала, ради защиты которых Том пожертвовал своей жизнью.
Дэвид Норт
5 октября 2021 года