Сто лет назад, 23 декабря 1922 года, Ленин начал писать один из самых политически значимых документов в истории Советского Союза. Он состоял из серии записок, которые должны были быть опубликованы в виде письма к предстоящему XII съезду Российской коммунистической партии. Лидер большевиков, который еще не полностью оправился от инсульта, перенесенного им ранее в том году, целиком осознавал, что состояние его здоровья может помешать ему принять участие в работе съезда.

В этих заметках, которым суждено было войти в историю как Завещание Ленина, содержалась оценка главных вождей большевистской партии. Ленин — рассматривавший руководство партией в качестве коллективного процесса, основывающегося на взаимоотношениях, отражающих политические тенденции внутри нее, — не собирался выдвигать формального преемника. Отношение Ленина к большевистской партии носило настолько политически и исторически уникальный характер, что оно ни в коем случае не могло быть воспроизведено какой-либо другой личностью. Он, однако, был глубоко обеспокоен тем, что напряженность внутри партии в условиях реально существующего экономического и социального кризиса, а также наличия политических разногласий, может привести к опасным фракционным раздорам внутри центрального руководства.

Намереваясь предотвратить разрушительные конфликты, Ленин дал оценку сильным и слабым сторонам ведущих членов Центрального комитета.

В записке от 24 декабря Ленин писал:

Тов. Сталин, сделавшись генсеком, сосредоточил в своих руках необъятную власть, и я не уверен, сумеет ли он всегда достаточно осторожно пользоваться этой властью.

За этой характеристикой следовала оценка Троцкого:

С другой стороны, тов. Троцкий, как доказала уже его борьба против ЦК в связи с вопросом о НКПС [Народном комиссариате путей сообщения], отличается не только выдающимися способностями. Лично он, пожалуй, самый способный человек в настоящем ЦК, но и чрезмерно хватающий самоуверенностью и чрезмерным увлечением чисто административной стороной дела.

Ленин затем предостерегал:

Эти два качества двух выдающихся вождей современного ЦК способны ненароком привести к расколу, и если наша партия не примет мер к тому, чтобы этому помешать, то раскол может наступить неожиданно.

Ленин в последующие дни продолжил записывать дополнения к этим запискам.

Среди наиболее важных вопросов, занимавших Ленина, когда он писал свои записки, были взаимоотношения социалистических республик в рамках союзного Советского государства, созданного в 1922 году. Ленин, опасаясь возрождения великорусского доминирования в рамках СССР, настаивал на праве социалистических республик, таких как Украина и Грузия, выхода из союза.

В записках от 30 и 31 декабря 1922 года [«К вопросу о национальностях или об “автономизации”»] Ленин выразил опасение, что советское правительство может оказаться не в состоянии обеспечить достаточную защиту от великорусского гнета. В этом контексте замечания Ленина в адрес Сталина, — особенно когда они касались оскорбительного поведения последнего по отношению к представителям национальных меньшинств в Грузии, — становились все более резкими. Явно подразумевая поведение Сталина, Ленин предостерегал от «нашествия … великоросса-шовиниста, в сущности, подлеца и насильника, каким является типичный русский бюрократ».

Ленин продолжил: «Я думаю, что тут сыграли роковую роль торопливость и администраторское увлечение Сталина, а также его озлобление против пресловутого “социал-национализма”. Озлобление вообще играет в политике обычно самую худую роль».

4 января 1923 года Ленин добавил к своей записке от 24 декабря следующий абзац:

Сталин слишком груб, и этот недостаток, вполне терпимый в среде и в общениях между нами, коммунистами, становится нетерпимым в должности генсека. Поэтому я предлагаю товарищам обдумать способ перемещения Сталина с этого места и назначить на это место другого человека, который во всех других отношениях отличается от тов. Сталина только одним перевесом, именно, более терпим, более лоялен, более вежлив и более внимателен к товарищам, меньше капризности и т. д. Это обстоятельство может показаться ничтожной мелочью. Но я думаю, что с точки зрения предохранения от раскола и с точки зрения написанного мною выше о взаимоотношении Сталина и Троцкого, это не мелочь, или это такая мелочь, которая может получить решающее значение.

В последующие недели политическая враждебность и личное чувство презрения Ленина к Сталину усилились. Лидер большевиков обратился к Троцкому за поддержкой в борьбе, которую он планировал вести против Сталина на готовившемся съезде партии. 5 марта 1923 года он написал:

Строго секретно
Лично

Уважаемый тов. Троцкий!

Я просил бы Вас очень взять на себя защиту грузинского дела на ЦК партии. Дело это сейчас находится под «преследованием» Сталина и Дзержинского, и я не могу положиться на их беспристрастие. Даже совсем напротив.

Если бы Вы согласились взять на себя его защиту, то я бы мог быть спокойным. Если Вы почему-нибудь не согласитесь, то верните мне все дело. Я буду считать это признаком Вашего несогласия.

Затем Ленин направил Сталину следующее письмо:

Вы имели грубость позвать мою жену к телефону и обругать ее. Хотя она Вам и выразила согласие забыть сказанное, но тем не менее этот факт стал известен через нее же Зиновьеву и Каменеву.

Я не намерен забывать так легко то, что против меня сделано, а нечего и говорить, что сделанное против жены я считаю сделанным и против меня.

Поэтому прошу Вас взвесить, согласны ли Вы взять сказанное назад и извиниться или предпочитаете порвать между нами отношения.

Четыре дня спустя, 9 марта 1923 года, Ленин перенес инсульт, который положил конец его политической деятельности. Он умер 21 января 1924 года. После смерти Ленина беспринципные маневры Сталина и его фракционных сторонников помешали оглашению Завещанияна XIII съезде партии в 1924 году. Оно скрывалось от советской общественности в течение более 30 лет. Лишь в 1957 году советское правительство — через 4 года после смерти Сталина [и после осуждения «культа личности» Сталина на XX съезде КПСС в 1956 году] — разрешило включить Завещание Ленина в его Собрание сочинений [36-й том 4-го издания].

Когда Ленин писал Завещание, масштабы и значимость разногласий, которые развивались внутри большевистской партии, еще не были известны. Завещание Ленина и сопровождающие его заметки и записки стали предвосхищением разворачивающегося противостояния. В последующие месяцы Троцкий продолжал и развивал в реальном политическом времени ленинскую упреждающую критику бюрократизма и национал-шовинизма.

В октябре 1923 года, спустя 10 месяцев после того, как Ленин написал свое Завещание, была образована Левая оппозиция. Возникновение троцкистского движения ознаменовало собой продолжение последней великой борьбы Ленина.