Хосе Мария Сисон, основатель и пожизненный лидер сталинистской Коммунистической партии Филиппин (КПФ), умер 16 декабря 2022 года в возрасте 83 лет. Ни одна фигура за последние полвека не сыграла большей роли в предательстве филиппинского рабочего класса и угнетенных масс, чем Сисон.

С момента своего основания Сисоном 54 года назад КПФ ведет вооруженную борьбу в сельской местности Филиппин посредством Новой народной армии (Bagong Hukbong Bayan — BHB). 17 декабря партия объявила 10-дневный официальный траур в связи с кончиной своего лидера.

Различные общественные деятели, связанные с Национальной целевой группой по прекращению местного коммунистического вооруженного конфликта (NTF-ELCAC), выступили с заявлениями о смерти Сисона, в которых смешались элементы сбивчивых осуждений и неуклюжего торжества. NTF-ELCAC является официальным правительственным совещательным органом, возглавляемым президентом Фердинандом Маркосом-младшим и отвечающим за координацию усилий военных, спецслужб и полиции по преследованию и превращению в козлов отпущения тех, кто обвиняется в том, что является коммунистам. «Покойся в моче», — грубо написала Лоррейн Бадой, пресс-секретарь NTF-ELCAC.

Новостные сообщения основных средств массовой информации и заявления, опубликованные ведущими политиками правящего класса, имели совершенно другой тон. GMA News, главный ресурс второго по величине медиа-конгломерата страны, опубликовал в честь Сисона изображение с подписью «Вас запомнят».

С заявлением выступил также бывший президент-фашист Родриго Дутерте. «Несмотря на то, что у нас с г-ном Сисоном было много разногласий, — сказал он, — я хотел бы верить, что, в конце концов, мы разделяли одну и ту же мечту о создании лучшего будущего для каждого филиппинца... Мои искренние соболезнования его семье».

Очевидно то, что многие представители правящей элиты на Филиппинах осознают, что со смертью Сисона они потеряли чрезвычайно полезного союзника.

Происхождение

Хосе Мария Сисон, известный как Джома Сисон, родился в 1939 году в чрезвычайно богатой семье. На рубеже XIX-XX веков его род был крупнейшим землевладельцем на севере Лусона (самый большой остров Филиппинского архипелага). Сисон был частью обширной сети семейных связей, которая простиралась от Конгресса Филиппин до Кафедрального собора Манилы: два его дяди являлись конгрессменами; другой был архиепископом епархии Нуэва-Сеговия, чьи полномочия распространялись на всю провинцию Южный Илокос, а его двоюродный дед был губернатором этой провинции.

На воскресной мессе передние скамьи предназначались для семьи Сисона. Крестьяне, арендовавшие землю в их поместье, приходили каждый день к нему домой, чтобы «внести арендную плату за землю, попросить семена, выполнить черную работу по дому или обратиться с просьбой о рассмотрении какого-нибудь особого вопроса». Слуги прислуживали молодому человеку, одевали его и подавали ему полотенце в ванной комнате. ^[1]

Сисон посещал элитные религиозные средние школы в Маниле, где он обучался у иезуитов и доминиканцев. Урожай, выращенный на землях его семьи, постепенно терял ценность на мировом рынке, и к тому времени, когда Сисон поступил в университет, некогда богатая семья опустилась до уровня верхнего среднего класса. К 1960 году Сисон учился в аспирантуре кафедры английской литературы Университета Филиппин, получая стипендию Управления международного сотрудничества (ICA), предшественника Агентства США по международному развитию (USAID).

Сисон стал главным представителем социального слоя, интересы которого были сформулированы сенатором Кларо Ректо. Ведущий коллаборационист времен японской оккупации, Ректо к концу 1950-х годов стал выступать за построенную на экономическом национализме программу в поддержку филиппинских капиталистов.

В речи, произнесенной в 1957 году, Ректо призвал к «индустриализации страны филиппинскими капиталистами, а не только лишь недопущению индустриализации иностранными капиталистами; эксплуатации наших природных ресурсов филиппинским капиталом; развитию и укреплению филиппинского капитализма, а не иностранного капитализма; увеличению национального дохода, но не давая ему идти преимущественно на благо нефилиппинцев». ^[2] Реализация этой перспективы стала идеей Сисона на всю жизнь.

В 1960 году Сисон основал Студенческую культурную ассоциацию Университета Филиппин (SCAUP), занимающуюся продвижением идей Ректо. Ее участники были убеждены, что действия Ректо в поддержку филиппинских капиталистов нуждаются в массовом содействии, чтобы достичь успеха. Это требовало разжигания энтузиазма среди рабочих и крестьян в отношении множества начальников, исходя из признака их национальной принадлежности. Здесь программа сталинизма имела решающее значение.

Сталинизм использовал национализм, облаченный в язык марксизма и революции, чтобы внушать рабочим и крестьянам необходимость заключения союза с частью капиталистов. В соответствии с реакционной теорией социализма в одной стране, оправданием и экономическим обоснованием своих привилегий, сталинистская бюрократия в Москве и Пекине стремилась обеспечить торговые и дипломатические связи с различными капиталистическими державами, используя политический вес коммунистических партий в каждой стране.

Эти коммунистические партии опирались на старую меньшевистскую идею двухэтапной революции, которая была решительно опровергнута Октябрьской революцией 1917 года. Они утверждали, что задачи, стоящие перед рабочими в странах с запоздалым капиталистическим развитием, носят исключительно национальный и демократический характер и еще не являются социалистическими. Они утверждали, что часть капиталистического класса будет играть прогрессивную роль на этом первом революционном этапе, и рабочие должны заключить с ней союз и оказывать ей поддержку, в которой она крайне нуждается.

Программа сталинизма и социализма в одной стране исторически противостоит троцкизму и перманентной революции. Битва между этими перспективами стала определяющей борьбой в марксизме, и их разделяет река крови. Там, где сталинизм заключал оппортунистические союзы с классом капиталистов на националистических позициях, троцкизм боролся за политическую независимость рабочего класса в ходе международной борьбы за социализм, — на основе которой было создано первое в мире рабочее государство в России в 1917 году. Настаивание сталинизма на исключительно национальном и демократическом характере первого этапа революции преграждает путь органически развивающейся борьбе рабочего класса и открывает двери для контрреволюции.

Сисон, ориентированный на развитие филиппинского капитализма, видел в этом ограничении рабочего класса большую пользу сталинизма: язык и программа сталинизма предоставили Сисону идеологические средства для того, чтобы заручиться поддержкой филиппинского рабочего класса в интересах класса капиталистов. Именно эта классовая ориентация на национальную буржуазию объясняет глубоко укоренившуюся и инстинктивную враждебность Сисона к троцкизму.

Маоизм — это китайская разновидность сталинизма. Маоизм прибегал к радикально звучащим лозунгам Маленькой красной книжицы и вооруженной борьбе в сельской местности в качестве средства получения контроля над социальными волнениями и использовал последние для установления связей с частью буржуазии. К 1967 году Сисон принял точку зрения маоизма и стал стремиться реализовать националистические идеи Ректо с помощью оружия. Его ориентация на развитие национального капитализма оставалась неизменной на протяжении всей его политической карьеры. В речи, произнесенной на массовой демонстрации рабочих и молодежи в январе 1965 года, Сисон заявил: «Мы на стороне филиппинских капиталистов».

Жизнь, полная предательств

Сисон познакомился с программой сталинизма в Индонезии. Он отправился в Джакарту в конце 1961 года, где встретился с Д.Н. Айдитом и другими лидерами Коммунистической партии Индонезии (Partai Komunis Indonesia — PKI), массовой сталинистской партии, которая в то время была тесно связана с администрацией президента Сукарно. По возвращении на Филиппины в 1962 году Сисон стал членом Исполнительного комитета сталинистской Коммунистической партии Филиппин (Partido Komunista ng Pilipinas — PKP). Это было началом его 60-летней карьеры, полной лжи, убийств, клеветы и классового предательства.

В январе 1963 года была основана Lapiang Manggagawa (Рабочая партия, LM) как независимая политическая партия, представляющая сотни тысяч состоящих в профсоюзах рабочих. Стремясь склонить президента Филиппин Диосдадо Макапагала к установлению более тесных связей с Сукарно, Сисон договорился о слиянии LM с правящей Либеральной партией Макапагала. Макапагал воспользовался поддержкой, оказанной Сисоном, чтобы подавить носившую взрывной характер забастовку портовых рабочих Манилы. Войска Макапагала расстреливали и закалывали штыками бастующих рабочих, в то время как Сисон писал редакционные статьи в поддержку Макапагала, утверждая, что тот проводил «незавершенную революцию». ^[3]

На президентских выборах 1965 года КПФ переключила свою поддержку с Макапагала на Фердинанда Маркоса. Сисон возглавил недавно созданную молодежную организацию КПФ Kabataang Makabayan (Патриотическая молодежь, КМ), чтобы поддержать Маркоса. 19 августа он выступил с докладом перед национальном комитетом КМ, в котором заявил, что Националистическая партия (NP) Маркоса является прогрессивной, поскольку «в ее рядах есть те, кто предпочел бы защищать интересы национальных предпринимателей».^[4] Сисон сыграл важную роль в обеспечении первой победы на президентских выборах будущему диктатору Фердинанду Маркосу, которого он преподносил в качестве прогрессивной фигуры.

В 1967 году КПФ раскололась на две части. Сисон возглавил небольшую часть молодежи КПФ и создал с ней в 1968 году в Пекине новую партию с маоистскими взглядами — Коммунистическую партию Филиппин (Communist Party of the Philippines — КПФ). Радикальная риторика КПФ дала ей возможность оказывать значительное влияние на социальные волнения начала 1970-х годов. Сисон использовал это влияние, чтобы перевести протесты в русло поддержки союзников КПФ среди правящего класса, в частности, Ниноя Акино.

Силы, поддерживаемые Сисоном, противники Маркоса среди правящего класса, не являлись демократическими фигурами. Как и Маркос, они стремились навязать военную диктатуру, однако у них была потребность в том, чтобы использовать растущие беспорядки, чтобы свергнуть Маркоса, прежде чем они введут военное положение. Акино тайно встретился с сотрудниками посольства США в сентябре 1972 года и сказал им, что он намерен попытаться захватить власть путем переворота при поддержке как части военных, так и КПФ. Он заверил США, что введет военное положение и казнит диссидентов.

КПФ продолжала поддерживать Маркоса и устраивала взрывы по всей Маниле, которыми Маркос воспользовался для оправдания военной диктатуры. Когда в сентябре 1972 года было введено военное положение, КПФ провела съезд, чтобы поддержать режим Маркоса, и к 1974 году ее члены заняли посты в кабинете Маркоса. Сисон тем временем побудил КПФ перенаправить всю оппозицию угрозе введения военного положения на поддержку готовившей переворот внутриэлитной части врагов Маркоса. Соперничавшие сталинистские партии работали над тем, чтобы в рабочем классе не возникло независимой оппозиции диктатуре; они направляли каждую частицу несогласия на поддержку той или иной соперничающей фракции капиталистического класса.^[5]

Именно Сисон — больше, чем любая другая фигура, — обеспечил то, что взрыв борьбы в филиппинском рабочем классе и молодежи оказался подчинен интересам сахарных баронов и готовивших переворот заговорщиков среди элит. Сталинистская программа Сисона сделала введение военного положенияе возможным.

Книга Филиппинское общество и революция

Именно в период, непосредственно предшествовавший введению Маркосом военного положения, Сисон написал то, что должно было стать его определяющей политической работой, — книгу Филиппинское общество и революция (Philippine Society and Revolution — PSR).^[6] Написанная под псевдонимом Амадо Герреро, опубликованная в виде газетных статей в 1970 году и в виде книги в 1971 году, эта работа послужила идеологическим обоснованием маоистской стратегии длительной народной войны. Она остается важнейшим текстом КПФ и по сей день.

PSR, как это стало известно, была написана в качестве полемического труда против руководства промосковской КПФ и попыталась придать историческую и теоретическую значимость основной политической концепции Сисона: что видоизмененная форма национализма Ректо может быть реализована на практике только посредством вооруженной борьбы в сельской местности.

Сисон утверждал, что Филиппины были полуфеодальной, полуколониальной страной, и что победоносная революция установит совместное правительство рабочих и капиталистов, которое будет осуществлять национально-демократические меры, в частности, земельную реформу и национальную индустриализацию. Цели, перенятые у Ректо, остались неизменными, однако средства теперь были более радикальными.

Книга PSR по сути своей является националистическим документом. Вот почему Сисон адресовал ее «каждому патриоту в стране», а не международному рабочему классу. Ни в какой мере PSR не представляет собой нового слова в истории марксизма; в ней нет ни одной строки, посвященной политической или теоретической преемственности марксистской мысли.

Национализм PSR особенно ощутим из-за «белых пятен» в тексте. Чем больше задумываешься над тем, чего там нет, тем сильнее становится ощущение ограниченности этой работы, ощущение, что PSR не желает смотреть за пределы Филиппинского архипелага.

PSR — текст, посвященный революции, — не упоминает о Французской революции 1789 года, а также не содержит ни слова о 1848 годе и революциях, потрясших Европу. Каков был их классовый характер? Какие уроки следует извлечь из них для будущей борьбы?

«Белые пятна» множатся. Поразителен тот факт, что отсутствует упоминание о русской революции 1917 года. Ни Февраль, ни Октябрь не удостоились даже мимолетного упоминания. PSR не содержит ни слова о захвате власти российским рабочим классом и роли большевистской партии. КПФ, партии со словом «коммунистическая» в названии, нечего сказать о решающем событии двадцатого века, событии, без которого эта партия не существовала бы. Ссылки на Манифест Коммунистической партии отсутствуют; то же самое можно сказать и в отношении Капитала. Отсутствует упоминание самого Маркса, за исключением ссылки на него во фразе «марксизм–ленинизм–мысль Мао Цзэдуна».

История марксизма была не единственным вопиющим пробелом. Шел 1970-й год, однако важнейшие проблемы и революционные выступления, охватившие весь земной шар, также рассматривались как несущественные. Компартия Индонезии была уничтожена в 1965–66 годах, но это не заслуживало упоминания. Ничего не говорится о Сухарто, теперь правившем Индонезией в качестве диктатора. Анализ его взлета имеет решающее значение для понимания траектории Маркоса, но PSR нечего сказать по этому поводу.

Хо Ши Мин, Вьетминь, Вьетконг — война во Вьетнаме была главным политическим кризисом в мире, — но PSR хранит по этому поводу молчание. Хотя текст проповедует «мысль Мао Цзэдуна», там не рассматриваются кризисы, охватившие Коммунистическую партию Китая. Кубинская революция упоминается один раз, но здесь местничество PSR является еще более поразительным, поскольку Куба упоминается только из-за влияния, которое она оказала на производство сахара на Филиппинах. Классовый характер Кубинской революции, ее последствия, отношение филиппинских рабочих к ней? PSR умалчивает об этом.

Эти умолчания отражают не нехватку места на бумаге, а, скорее, отсутствие интереса. Когда работа впервые появилась в виде книги, PSR занимала почти триста страниц, и в ней были разделы, посвященные тому, какие «расовые группы» образуют «филиппинский народ», однако ни одного — об истории или теоретическом наследии марксизма, и ни одного — о мире в более широком смысле.

В PSR большая часть страниц посвящена доказательству того, что экономика Филиппин остается полуфеодальной и полуколониальной. Сисон утверждал, что американский империализм экспортировал капитал на Филиппины, чтобы обеспечить производство сырья. Это было сделано, признавал он, с помощью капиталистического земледелия. Рабочие, занятые на капиталистических фермах, зависели, однако, от других ферм для производства пищи, которую они потребляли. На фермах, производящих пищу для этих рабочих, работали сами крестьяне и арендаторы. Это крестьянское хозяйство в действительности было напрямую связано с мировым капитализмом и само занималось производством товарных культур для внутреннего рынка; это было капиталистическое производство.

Сисон, однако, утверждал, что прибыли американского империализма, извлекаемые посредством капиталистического сельского хозяйства, зависят от «феодального» производства основных продуктов. «Внутренний феодализм, — утверждал он, — является социальной базой американского империализма». ^[7] Сисон утверждал, что вся огромная тяжесть империализма, охарактеризованного Лениным как высшая стадия капитализма, покоилась на узкой базе крестьянского земледелия. Это утверждение было главной концепцией PSR, оправданием затяжной народной войны, ведшейся BHB. Атакуя вооружённым путем наиболее отсталые формы сельского хозяйства в самых отдаленных частях Филиппин, КПФ нападала, утверждал Сисон, на основы американской империи.

Утвердившийся в своем национализме, Сисон отвергал решающее значение глобальной природы капитализма. Не «внутренний феодализм», а мировой капитализм закрепляет ориентированный на экспорт аграрный характер части филиппинской экономики. Отсталость филиппинской экономики является продуктом не «полуфеодализма», а капитализма.

Для Сисона индустриализация являлась бы подлинной только в том случае, если бы она проходила в рамках автономного развития, независимого от глобального рынка. Вспомогательное производство, связанное с импортом и экспортом товаров, даже если оно и было в значительной степени механизировано, не имело отношения к индустриализации. Он представлял себе развивающийся на Филиппинах автономный национальный капитализм, при котором филиппинское сырье перерабатывалось бы филиппинской промышленностью для филиппинского же потребления. Для Сисона политическим аналогом сталинистской концепции «социализма в одной стране» была идея построения «капитализма в одной стране».

Капитализм, однако, является глобальной системой и не допускает изолированного и автономного развития, искусственно ограниченного рамками национального государства. Но это именно та схема, которую продвигал Сисон. Классовые интересы, стоящие за такой схемой, очевидны. Она отражает интересы части филиппинской буржуазии, которая добивалась от правительства осуществления ограниченных протекционистских мер и предоставления субсидий в поддержку своих развивающихся промышленных концернов. Сисон открыто озвучивал ее интересы. Он сетовал на то, что из-за американского империализма «даже национальная буржуазия не может надеяться увеличить свою долю в эксплуатации филиппинского народа. Этот социальный слой ежедневно сталкивается с банкротством». ^[8]

Все это служило оправданием политической линии Сисона на использование вооруженной борьбы ради обеспечения союза с частью буржуазии. Он настаивал на том, что революция, за которую боролась партия, «еще не была пролетарской социалистической революцией. Только тупоголовый спутает национально-демократическую стадию и социалистическую стадию филиппинской революции. Только после того, как народно-демократическая революция полностью победит, пролетарское революционное руководство сможет осуществить социалистическую революцию как переходный этап к коммунизму».^[9] Цель революции, писал Сисон, состояла в том, чтобы построить «диктатуру единого фронта пролетариата, крестьянства, мелкой буржуазии, национальной буржуазии и всех других патриотов».^[10]

Исходные положения Сисона в корне ложны, а его политические выводы противоречат всей истории марксизма. Троцкий продемонстрировал в своей теории перманентной революции, что мировой капитализм — с его глобальным рынком, системой производства и разделением труда, — созрел для социализма. Отдельные национальные государства, будь то экономически развитые или полуколониальные, являются составными частями, подчиненными этому глобальному целому. Буржуазия в странах с запоздалым капиталистическим развитием, таких как Филиппины, органически неспособна удовлетворить демократические и социальные чаяния масс. Это означает, рабочий класс, сплачивающий крестьянство, является единственной социальной силой, способной выполнить эти прогрессивные задачи. Однако при выполнении демократических задач рабочие будут вынуждены осуществлять социалистические меры. Судьба революции будет решаться на мировой арене в борьбе за международный социализм. Борьба за осуществление и расширение этой революции должна базироваться на основополагающем принципе независимости рабочего класса от любой фракции буржуазии и ее политических представителей. Именно эта перспектива послужила руководящей программой Октябрьской революции 1917 года.

Несмотря на все разговоры Сисона о «руководстве пролетариата», он призывал к революции во имя капитализма, а не социализма; к революции в сельской местности, которую рабочие могли возглавить только в том случае, если бы они покинули города и фабрики и перестали быть частью рабочего класса. В результате такой революции было бы сформировано правительство, которое привязало бы рабочих к классу капиталистов, чей фундаментальный классовый интерес заключается в усилении эксплуатации пролетариата. Это не было руководством рабочего класса. Это было предательством и подавлением интересов рабочих.

Изгнание и раскол

Сисон основал КПФ, исходя из концепции, что Коммунистическая партия Китая (КПК) является ведущей революционной силой в мире, и что Китай будет служить базой для распространения вооруженной революции по всей Азии и за ее пределами. Национализм Китая и Советского Союза привел две сталинистские державы к открытому — и даже вооруженному — конфликту. Мао, стремясь обеспечить себе преимущество против Брежнева, инициировал отношения с Вашингтоном, встретившись с Никсоном и Киссинджером в 1971–72 годах.

Добиваясь дальнейшего развития этих отношений, Мао сдвинул политическую линию Китая с поддержки вооруженных восстаний в сельской местности к приветствию с распростертыми объятиями диктаторских союзников Соединенных Штатов. Когда Пиночет пришел к власти в Чили в 1973 году, разгромив Коммунистическую партию Чили, которая поддерживала Сальвадора Альенде, КПК немедленно установила дружеские отношения с Пиночетом. Действуя точно таким же образом, Мао встретился с Имельдой Маркос в 1974 году и с Фердинандом Маркосом в 1975 году, разорвал все связи с Сисоном и КПФ и установил дружеские отношения с диктатурой Маркоса. Сисон объявил действия Мао «дипломатической победой Китайской Народной Республики [и] победой филиппинской революционной борьбы».^[11] КПФ отреагировала на свою геополитическую изоляцию удвоением своего национализма.

Сисон был схвачен в 1977 году режимом Маркоса, заключен в тюрьму и подвергнут пыткам. Он был освобожден из тюрьмы администрацией Корасон Акино, которая пришла к власти после свержения Маркоса в результате «революции народной власти» в феврале 1986 года — массового протестного движения, дополненного тем, что часть военных перестала поддерживать режим.^[12] Это был момент социального взрыва. Забастовки вспыхнули на рабочих местах по всей территории Филиппин. Акино, которая владела крупнейшей сахарной плантацией в стране, еще недостаточно прочно держала власть. Сисон немедленно перешел к поддержке нового правительства, принеся с собой поддержку рабочего класса.

Кульминация этих усилий наступила 1 мая 1986 года, когда Сисон вместе с президентом Акино и главнокомандующим вооруженными силами генералом Фиделем Рамосом — который был ключевой фигурой в диктатуре Маркоса, — вышел на сцену на Площади Лунета перед массовой аудиторией рабочих, в то время как военный оркестр играл «Интернационал». В феврале 1987 года вооруженные силы Акино открыли огонь по безоружным демонстрантам-крестьянам, убив более десятка человек. Демонстрантов возглавляли силы КПФ; они несли плакаты с надписью «Кори [Акино], наша героиня», прося правительство Акино провести земельную реформу. ^[13] Разрешив революционный кризис 1986 года, правительство Акино стало все более открыто обращаться за поддержкой к военным, очистило свой кабинет от левых фигур и расправилось с КПФ и всеми формами политического инакомыслия.

Сисон совершил заграничное турне, стремясь заручиться связями с режимом Горбачева и материальной помощью от него. Он заявил, что прежние нападки КПФ на «советский социал-империализм и ревизионизм» на основе политической линии Мао были ошибкой. ^[14] После перестановок в правительстве Акино Сисон не мог безопасно вернуться на Филиппины, и он отправился в изгнание в Нидерланды, где прожил всю оставшуюся жизнь. Из своего дома в Утрехте он пытался восстановить контроль над партией, которую основал и которая оказалась захвачена кризисом мирового сталинизма, когда московская бюрократия перешла к упразднению Советского Союза в 1991 году, а пекинская бюрократия перешла к открытию китайской экономики глобальному капитализму.

Под псевдонимом Армандо Ливанаг Сисон осудил своих соперников в партии как сторонников «ревизиониста» и «антикоммунистического предателя» Горбачева — той самой фигуры, с которой он стремился заключить союз всего два года назад. КПФ раскололась на множество партий и течений, и один из осколков, возглавляемый Сисоном, сохранил прежнее название. Все осколки партии продолжали националистическую и классово-коллаборационистскую политику сталинизма, поскольку стремились вступить в союз с соперничающими фракциями правящего класса. ^[15]

Длинен список предательств и преступлений, совершенных Сисоном в течение последующих десятилетий. Он был виновен в том, что отдавал приказы об убийстве политических соперников, фальсифицировал прошлое и объявлял самых реакционных деятелей в истории Филиппин прогрессивными. Он сыграл ключевую роль в организации «охоты на ведьм» и чисток внутри КПФ, которые привели к казни более тысячи членов партии в конце 1980-х годов.

Поддержка Дутерте

Один из самых ярких примеров предательства Сисона произошел в конце его жизни, явившись вершиной сталинистского послужного списка всей его жизни: Сисон с энтузиазмом поддержал фашистское президентство Родриго Дутерте. ^[16] Сисон регулярно налаживал отношения с фашистскими лидерами и местными военачальниками, обеспечивая им поддержку рабочего класса и крестьянства. Среди них был Дутерте, мэр южного города Давао.

Сисон долгое время развивал связи между Дутерте и КПФ, а BHB сыграла значительную роль в создании эскадронов смерти Дутерте в Давао. Опираясь на эти связи, Сисон открыто поддержал президентство Дутерте. По просьбе Дутерте Сисон отобрал трех человек для работы в кабинете Дутерте.

Сисон прикрывал неоднократные публичные угрозы массовых убийств со стороны Дутерте, рассматривая их как «шутки». Когда Дутерте стал президентом и начал свою кровавую войну с наркотиками, в результате которой были убиты сотни, а затем и тысячи филиппинцев-бедняков, Сисон сказал телеканалу CNN, что силы BHB стремится помогать Дутерте вести войну с наркотиками. Когда отношения КПФ с Дутерте окончательно испортились, Сисон нагло солгал и заявил, что партия никогда не поддерживала его.

Дутерте, создав NTF-ELCAC для проведения репрессий, выдвинул обвинения с «красными метками», которые привели к убийству множества активистов. Лоррейн Бадой, получившая известность в качестве заместителя министра, одного из членов кабинета Дутерте, отобранного Сисоном, стала представителем антикоммунистической целевой группы.

Сисон отреагировал на репрессии Дутерте, сказав молодым людям на онлайн-встрече в начале 2021 года, что «лучшее, что могло бы произойти для революции, — это если бы Дутерте навязал фашистскую диктатуру». ^[17] Как и в случае с введением Маркосом военного положения в 1972 году, Сисон приветствовал подавление рабочего класса.

КПФ, основанная в период расцвета маоизма Маленькой красной книжицы и «культурной революции», сознательно проводила политику культа великого вождя и строилась вокруг персоны Сисона, который был окружен репутацией непогрешимого и непререкаемого политического лидера. Его смерть оставляет партию в кризисе.

Оставшееся руководство партии в значительной степени является престарелым и не пользуется такой популярностью, как Сисон. Вполне вероятно, что в ближайшем будущем вся политическая конструкция, созданию которой он посвятил свою жизнь, рухнет. Отдельные подразделения BHB имеют возможность все чаще прибегать к найму себя в качестве местных вооруженных сил. Легальные избирательные группировки, связанные с политической линией КПФ, могут раздробиться и перейти ко все более откровенно капиталистической политике.

Значительная часть доверия к КПФ среди широких масс филиппинского населения была подорвана разоблачением ее поддержки фашиста Дутерте. Мировой Социалистический Веб Сайт сыграл в этом решающую роль. В августе 2019 года я прочитал перед широкой аудиторией публичную лекцию, в которой задокументировал глубину и масштабы поддержки Дутерте со стороны КПФ. Сисон ответил серией яростных выпадов против меня и всей истории троцкизма. МСВС развернул кампанию в защиту исторической правды от фальсификаций Сисона.

Сисон вытащил из нафталина всю, без каких-либо изменений, сталинистскую ложь, восходящую к показательным судебным процессам 1930-х годов. Он посвятил целый номер Ang Bayan, ведущего журнала КПФ, этим снова взятым на вооружение клевете и угрозам. Он распространял поддельные изображения и обвинял меня в том, что я являюсь агентом ЦРУ. Его приспешники, орудующие в интернете, разослали сотни угроз расправой. Он утверждал, что Троцкий был агентом Гитлера, а китайские троцкисты были агентами японского милитаризма. Сисон заявил, что Сталин был прав, осуществляя свой кровавый крестовый поход против старых большевиков и Четвертого Интернационала.

МСВС опубликовал десятки статей, которые опровергли ложь Сисона, задокументировали оппортунистическую историю КПФ и встретили огромную поддержку со стороны рабочих, молодежи и ученых по всему миру. Кампания разоблачила перед глазами филиппинского и международного рабочего класса, что за радикально звучащей риторикой КПФ скрывалась программа, направленная на сохранение капитализма и предательство рабочего класса.

Подвести итоги жизни Джомы Сисона — значит задокументировать кровавую историю борьбы рабочих на Филиппинах, которые были преданы. Его жизнь была пронизана ложью. Рабочий класс запомнит Сисона в качестве сталинистского лакея своего врага, класса капиталистов.

Рабочие и молодежь на Филиппинах, ищущие революционную альтернативу десятилетиям сталинистского предательства под руководством Сисона, найдут путь вперед только путем разрыва со всеми формами национализма и классового сотрудничества. Это требует тщательного изучения программы перманентной революции Троцкого и истории мирового троцкистского движения.

Примечания