Отношения между Германией и Россией стали еще хуже, чем они были шесть лет назад, когда Берлин поддержал прозападный переворот на Украине, а Россия аннексировала Крымский полуостров.
Немецкое правительство открыто обвиняет российское государство в отравлении оппозиционного политика Алексея Навального, который в настоящее время лежит в берлинской клинике «Шарите». В понедельник, 7 сентября, было сообщено, что Навальный вышел из комы.
Канцлер Германии Ангела Меркель лично объявила в ходе пресс-конференции на прошлой неделе, что лаборатория химического оружия Бундесвера (вооруженных сил ФРГ) «вне всякого сомнения» доказала, что Навальный стал жертвой отравления с использованием нервно-паралитического вещества «Новичок». Она призвала российское правительство ответить на «очень серьезные вопросы».
На специальном заседании Комитета парламентского контроля, которое прошло в закрытом режиме, представители германского федерального правительства и спецслужб, по сообщениям СМИ, не оставили сомнений в том, что отравление Навального было осуществлено российскими спецслужбами с одобрения российского руководства. Яд был разновидностью боевого отравляющего вещества — еще более опасного, чем тот, который был использован в деле Скрипаля в Великобритании. Он якобы может проникать в тело через дыхание, а метод его производства и использования под силу только государственным службам.
Германия и Евросоюз угрожают России санкциями. Немецкое правительство даже поставило под сомнение завершение строительства почти законченного газопровода «Северный поток-2», который оно категорически защищало от давления со стороны США и ряда восточноевропейских государств.
Немецкие СМИ перешли в пропагандистский режим, добавляя к обвинениям в адрес российского президента Владимира Путина тысячу разных вариантов. Спустя семьдесят девять лет после вторжения Гитлера в Советский Союз, унесшего более 25 миллионов жизней, немецкие журналисты и политики в редакционных статьях, комментариях и телевизионных обсуждениях говорят с высокомерием людей, которые уже планируют следующий военный поход на Москву.
Любого, кто осмелится выразить сомнение или оспорить официальный нарратив, клеймят как «конспиролога». Именно это произошло с депутатом парламента от Левой партии Севим Дагделен в воскресном вечернем ток-шоу «Анне Вилль» (Anne Will). Эксперт по внешней политике Христианско-демократического союза (ХДС) Норберт Рёттген, глава Мюнхенской конференции по безопасности Вольфанг Ишингер и бывший министр окружающей среды от партии «Зеленых» Юрген Триттин соревновались друг с другом в выдвижении обвинений по адресу российского правительства. Когда Дагделен мягко указала на то, что до сих пор не было представлено никаких доказательств, идентифицирующих преступников, ее обвинили в «путаной игре» и в «поощрении немыслимых теорий заговора».
Российское правительство отрицает какую-либо ответственность за болезнь Навального. Кремль ставит под сомнение сам факт того, что Навальный был отравлен, и призывает немецкое правительство «показать свои карты» и представить доказательства. Берлин, по мнению Москвы, блефует, исходя из грязных политических мотивов.
Противоречиво и неправдоподобно
Доказательства причастности российского государства столь же противоречивы, сколь и неправдоподобны.
Например, немецкие власти до сих пор не опубликовали никакой информации и не передали российским следователям доказательства, которые идентифицировали бы химическое вещество, которым был отравлен Навальный. «Новичок» — это просто общий термин для ряда родственных боевых отравляющих веществ.
Не было дано никакого объяснения, почему ни у кого больше не было признаков отравления нервно-паралитическим веществом, которое смертельно даже в самых крошечных дозах, если к нему прикоснуться или вдохнуть его. Навальный общался со многими людьми до посадки, а потом на самолете — до того момента, как он потерял сознание и был перевезен в клинику в Омске, откуда его перевели в больницу «Шарите» в Берлине.
Это лишь одна из многих необъяснимых аномалий в официальном нарративе немецкого правительства. Профессиональный дипломат Франк Эльбе, возглавлявший канцелярию министра иностранных дел Германии Ганса-Дитриха Геншера в течение пяти лет и ведший переговоры по Конвенции о запрещении химического оружия в качестве главы немецкой делегации в Женеве с 1983 по 1986 год, написал в «Фейсбуке»: «Я удивлен, что федеральное Министерство обороны приходит к выводу, что нервно-паралитическое вещество “Новичок” было использовано против Навального».
«Новичок», пишет он, принадлежит «к группе супертоксичных летальных веществ, вызывающих немедленную смерть». Нет смысла, утверждает Эльбе, модифицировать мгновенно действующий нервно-паралитический яд таким образом, чтобы он не убивал, но оставлял следы, позволяющие идентифицировать его как нервно-паралитическое вещество.
В этом деле что-то не так, сказал Эльбе. «Либо преступники — кем бы они ни были, — были политически заинтересованы указать на присутствие нервно-паралитического газа, либо иностранные лаборатории поспешили с выводами, удобными нынешнему общему негативному отношению к России».
Утверждение, что только государственные службы могут использовать «Новичок», также явно ложно. Отравляюще вещество продавали в 1990-е годы за небольшие суммы западным спецслужбам и экономическим преступникам, и последние пользовались им. Например, в 1995 году ядом были отравлены российский банкир Иван Кивелиди и его секретарша. Химик Леонид Ринк признался тогда в суде, что он продал преступникам количество яда, достаточное, чтобы убить сотни людей. Поскольку бинарные яды очень стабильны, они могут «лежать на полке» в течение десятилетий.
Дело Навального — это не причина, а предлог для нового этапа эскалаций германской великодержавной политики и милитаризма. Истерия в СМИ вокруг Навального напоминает период украинского кризиса 2014 года, когда немецкая пресса прославляла coup d’état (государственный переворот), осуществленный вооруженными фашистскими боевиками, как «демократическую революцию».
Социал-демократ Франк-Вальтер Штайнмайер, тогдашний министр иностранных дел, а ныне президент Германии, лично отправился в Киев, чтобы убедить пророссийского президента Виктора Януковича уйти в отставку.
Штайнмайер также встречался с фашистским политиком Олегом Тягнибоком, чья партия «Свобода» прославляет нацистских коллаборационистов времен Второй мировой войны. Преемник Януковича Петр Порошенко, один из богатейших олигархов страны, оказался еще более коррумпирован, чем его предшественник. Он терроризировал своих противников фашистскими боевиками, такими как одиозный батальон «Азов». Зато Порошенко ввел Украину в сферу влияния НАТО, что и было истинной целью переворота.
За несколько недель до украинского переворота ведущие немецкие политики (включая тогдашнего президента Йоахима Гаука и Штайнмайера) объявили о далеко идущей переориентации немецкой внешней политики. Страна слишком важна, чтобы «комментировать мировую политику со стороны», заявили они. Германия должна начать защищать свои глобальные интересы, в том числе военными средствами.
НАТО неуклонно продвигалось все дальше на восток Восточной Европы, нарушая соглашения, заключенные во время воссоединения Германии в 1990 году. Впервые с 1945 года немецкие солдаты патрулируют границу с Россией. С переходом Украины в западный лагерь Беларусь остается единственной буферной страной между Россией и НАТО.
Берлин теперь рассматривает протесты против белорусского диктатора Александра Лукашенко как возможность устранить и это препятствие. В отличие от Украины, где антироссийские националисты завоевали значительное влияние, особенно на западе страны, такие силы слабее в Белоруссии, где большинство говорит по-русски. Рабочий класс, в сравнении с Украиной, играет более значительную роль в сопротивлении режиму Лукашенко. Но Берлин предпринимает целенаправленные усилия, чтобы направить движение в прозападное русло. Поддерживаются силы, которые обращаются за поддержкой к Западу, например, кандидат в президенты Светлана Тихановская.
Спор вокруг «Северного потока–2»
В этом контексте следует рассматривать и спор вокруг строительства газопровода «Северный поток-2», прекращения которого требует все больше немецких политиков. С самого начала это был стратегический проект.
Газопровод удвоит пропускную способность «Северного потока–1», начавшего работать в 2011 году. Он сделает Германию независимой от трубопроводов, проходящих через Украину, Польшу и Белоруссию. Эти страны не только получают транзитные сборы от трубопроводов, но и используют их в качестве политического рычага.
При общей мощности в 110 миллиардов кубометров газа в год «Северный поток–1» и «Северный поток–2» могут обеспечивать почти весь ежегодный импорт газа в Германию. Природный газ также будет транспортироваться с немецкого побережья Балтийского моря в другие страны.
Помимо российского «Газпрома» в финансировании проекта, который обойдется почти в 10 млрд евро, участвуют немецкие, австрийские, французские и голландские энергетические компании. Председателем совета директоров является бывший канцлер Германии Герхард Шредер (Социал-демократическая партия), который является другом президента Путина.
«Северный поток–2» сталкивается с ожесточенной оппозицией стран Восточной Европы и США. Эти страны опасаются стратегического союза между Берлином и Москвой. В декабре прошлого года Конгресс США принял закон, вводящий жесткие санкции в отношении компаний, участвующих в строительстве газопровода, — беспрецедентный шаг, направленный против номинальных союзников. Почти завершенное строительство застопорилось из-за того, что от продолжения работ отказалась компания, владевшая специальным кораблем для прокладки труб. Берлин и Москва яростно опротестовали американские санкции и согласились продолжить строительство с помощью российских кораблей, которые, однако, не будут готовы раньше следующего года.
Если все больше и больше немецких политиков теперь требуют отмены проекта, то это не означает принципиального изменения курса. В отношениях Берлина с Москвой применимо то, что сказал британский премьер-министр лорд Пальмерстон в XIX веке: у великих держав нет ни постоянных друзей, ни постоянных врагов, у них есть только постоянные интересы.
Германский империализм всегда рассматривал Восточную Европу и Россию в качестве предпочтительных объектов для экспансии. В годы Первой мировой войны, под лозунгом «Центральная Европа», Германия стремилась подчинить себе значительную часть Восточной Европы. Во время Второй мировой войны она вела войну за уничтожение Советского Союза под лозунгом «Lebensraum im Osten» (жизненное пространство на востоке). В обоих конфликтах она сталкивалась с Россией (и с Советским Союзом) как с военным врагом.
В 1970-е годы Западная Германия возобновила свою ориентацию на Восток на экономическом уровне. Поставки российского природного газа в Германию были одним из первых результатов Ostpolitik [восточной политики] того времени. Еще в 2001 году Бундестаг приветствовал нового президента России Владимира Путина стоячей овацией, когда тот предложил «полное партнерство» в речи, произнесенной на немецком языке.
Но возвращение Германии к глобальной великодержавной политике усилило конфликты с Россией. Они находятся на противоположных сторонах в сирийской войне и в других конфликтах. Обвиняя Россию в отравлении Навального, угрожая закрыть «Северный поток–2» и поощряя прозападные силы в Беларуси, Берлин усиливает нажим на Россию, чтобы заставить ее пойти на политические уступки или добиться смены режима.
В то же время германское правительство готовится к ожесточенным конфликтам с США и Китаем. На прошлой неделе Берлин опубликовал официальные «руководящие принципы по Индо-Тихоокеанскому региону», в которых говорится: «Гималаи и Малаккский пролив могут казаться далекими. Но наше процветание и наше геополитическое влияние в ближайшие десятилетия основаны именно на том, как мы работаем с государствами Индо-Тихоокеанского региона». Как глобально активная торговая нация Германия, говорит документ, «не должна довольствоваться ролью зрителя».
Германия противостоит как США, так и Китаю, которые ведут ожесточенную борьбу за господство в Индо-Тихоокеанском регионе. Она хочет расширить свое влияние против обоих — если это возможно, при поддержке Европейского союза.
Кампанию в отношении Навального надо рассматривать именно в этом контексте. Она не имеет ничего общего с защитой прав человека или демократией, а является, скорее, подготовкой к войне.