Решение Верховного суда по делу «Трамп против Соединенных Штатов» (Trump v. United States) является самым далеко идущим и реакционным решением в истории суда. Его принятие войдет в историю как «контрреволюция 1 июля 2024 года».
Согласно принятому решению, президенту была дана неограниченная власть нарушать Конституцию и любой закон, когда он этого пожелает. Как заключила судья Соня Сотомайор в своем особом мнении, действия президента, которые теперь не подлежат судебному преследованию, могут включать случаи, когда президент приказывает военным «убить политического соперника», совершает «военный переворот, чтобы удержать власть», и принимает «взятку в обмен на помилование».
В другом особом мнении судья Кетанджи Браун Джексон подчеркнула, что любые преступления, вплоть до убийства, можно отнести к сфере «официальных служебных обязанностей» президента. По ее словам, вопрос, стоявший перед судом, заключался не в том, может ли президент уволить Генерального прокурора, а в том, «есть ли у президента возможность отстранить Генерального прокурора от должности, скажем, отравив его».
Президент теперь может приказать Секретной службе, Федеральному бюро расследований или военнослужащим убить сотни своих политических врагов, как это сделал Адольф Гитлер в «ночь длинных ножей» в июне 1934 года, и он не может быть привлечен к юридической ответственности.
Принятое за несколько дней до празднования Дня независимости, всего за два года до 250-летия основания США, это решение подрывает конституционные основы Америки, включая ключевые республиканские принципы, такие как разделение властей, верховенство закона и суверенитет народа. Решение по делу «Трамп против Соединенных Штатов» узаконивает, де-факто и де-юре, неконтролируемую президентскую диктатуру. Это решение прямо ставит главу исполнительной власти вне досягаемости закона, если он заявит, что его действия подпадают под категорию его официальных обязанностей.
Многие средства массовой информации пытаются утешить себя и усыпить бдительность народа, утверждая, что решение Верховного суда оставляет открытой возможность того, что «личные» преступления президента останутся подсудными. Но что является личным, а что официальным, как ясно говорится в постановлении Верховного суда, оставлено на усмотрение президента. В лучшем случае дела о преступлениях, совершенных президентом, могут быть рассмотрены судами постфактум, хотя, согласно решению Верховного суда, президент может предотвратить рассмотрение этих дел, отдав приказ об убийстве соответствующих судей. Дональд Трамп уже добился отсрочки от вынесения ему приговора в суде в Нью-Йорке за фальсификацию данных его предвыборной кампании из-за нецелевых расходов на подкуп порноактрисы, имевшей личную связь с Трампом, чтобы та не заявляла об этом публично.
В любом случае, решение Верховного суда выходит далеко за рамки полномочий Трампа. Огромные полномочия, данные Судом, принадлежат не отдельному лицу, а должности. Независимо от того, кто является президентом, в распоряжении хозяина Белого дома оказываются диктаторские полномочия. Такая власть явно следует из решения Суда. В конце концов, «официальной обязанностью», о которой шла речь в разбирательстве, была тайная организация Трампом государственного переворота 6 января 2021 года, чтобы отменить результаты выборов и тем самым приостановить действие Конституции.
Если фашистский мятеж входит в официальные обязанности президента, то нет ничего, что не входило бы в его обязанности.
Верховный суд вынес свой вердикт. Он «установил», что американский президент стоит выше закона. Обитателю Белого дома с этого момента принадлежат диктаторские полномочия, сродни тем, которые фашистские государства прошлого века сосредоточили в руках Муссолини и Гитлера. Действуя в рамках «официальных обязанностей», президент может делать что угодно.
Но рабочий класс еще не вынес своего вердикта.
Только что десятки миллионов трудящихся отмечали праздник Четвертого июля. Однако, возможно, не всем известно, что этот праздник знаменует собой ратификацию революционного манифеста, известного под названием Декларация независимости, принятого 4 июля 1776 года, а не разрыв связей с Великобританией, который произошел в результате резолюции Ли 2 июля 1776 года. Крайне важно, чтобы рабочие и молодежь ознакомились с Декларацией, в которой многое говорится об угрозе диктатуры, исходящей в настоящее время от Верховного суда.
Подготовленный в Филадельфии комитетом, в состав которого входили Томас Джефферсон (главный автор), а также Бенджамин Франклин и Джон Адамс, документ начинается с заявления о том, что «уважение к мнениям людей» требует, чтобы причины длившейся уже год революции были представлены «всему свету». То, что следует далее, вполне можно считать самым революционным заявлением в мировой истории — во всем его огромном и взрывоопасном значении, столь же важном сегодня, как и в 1776 году: «Мы исходим из той самоочевидной истины, что все люди созданы равными».
Затем Джефферсон излагает аксиомы того, что стало известно как «американская теория» или «республиканская теория» правления. Государства не «предоставляют» людям права. Люди рождаются с «неотъемлемыми правами» — правами, которые предшествуют существованию правительств. Правительства черпают «свои законные полномочия из согласия управляемых» — и только это обеспечивает их легитимность. Действительно, государства могут справедливо существовать, если они поддерживают эти права; вот для чего «они учреждены».
Исходя из этого, Декларация утверждает право на революцию, «если какая-либо форма правительства становится губительной для самих этих целей». В том, что может быть воспринято как предупреждение сегодняшнему Верховному суду и другим цитаделям буржуазного заговора, Джефферсон говорит нам, что право на революцию активируется, «когда длинный ряд злоупотреблений и насилий, неизменно подчиненных одной и той же цели, свидетельствует о коварном замысле вынудить народ смириться с неограниченным деспотизмом». В такой момент «свержение такого правительства… становится правом и обязанностью народа».
Декларация стала кульминацией длительного развития человеческой мысли, истоки которого восходят к эпохе Просвещения и ее вызову против «освященного богом» феодального порядка. Но в 1763 году, в разгар ликования по поводу победы Великобритании над Францией в Семилетней войне, никто не мог предположить, что немногим более десяти лет спустя революция, основанная на принципе равенства людей, расколет Британскую империю.
Что изменилось? В Декларации говорилось о «длинном ряде злоупотреблений», которые подготовили массовое сознание к революции. «Революция — позже писал Джон Адамс Джефферсону, — была в сознании людей, и она осуществлялась с 1760 по 1775 год, в течение пятнадцати лет, прежде чем в Лексингтоне пролилась первая капля крови».
Последнее препятствие на пути к «умам людей» было устранено памфлетом Тома Пейна Здравый смысл (Common Sense), вышедшим в январе 1776 года. До этого этапа имперского кризиса колонисты вели идеологическую борьбу с Англией по вопросу о представительстве в империи. К 1775 году они пришли к выводу, что разрыв с парламентом необходим. Но они еще не были готовы порвать с королем. Многие представляли себе «автономное» американское королевство с отдельным парламентом, но с королем в качестве главы государства — идея, предвосхитившая реакционную теорию Содружества, позже навязанную жителям Южной Азии, канадцам и австралийцам.
Пейн направил свой огонь на короля и королевскую власть в целом. Английский иммигрант, рабочий и радикальный деист — «корсетчик по профессии, журналист по призванию и пропагандист по склонностям», — Пейн прибыл в Филадельфию в 1774 году с помощью Франклина. Спустя немногим более года он опубликовал Здравый смысл. Развеяв опасения по поводу правительства без монарха, Пейн осудил догму о том, что король выше закона, — в словах, которые вполне могут быть направлены против сегодняшнего Верховного суда:
Но где же, говорят некоторые, король Америки? Я скажу тебе, друг, он царствует над нами, но не сеет гибель среди людей, подобно коронованному зверю Великобритании… пусть на нее возложат корону, по которой мир мог бы узнать, насколько мы одобряем монархию, — королем в Америке является закон.
Здравый смысл нанес сокрушительный удар старому порядку, наполнив население революционными идеями. По оценкам, за первые два месяца было продано 100 000 экземпляров, а к концу 1776 года — 500 000. Аналогичный манифест, выпущенный сегодня в США, должен был бы быть распространен тиражом в 60 миллионов экземпляров, что вполне осуществимо, учитывая огромный технологический прогресс в распространении письменного слова со времен Пейна. Здравый смысл подготовил почву для принятия Декларации, которая получила еще более широкое распространение и была зачитана вслух перед военнослужащими Континентальной армии и ополченцами штатов под праздничные залпы в июле 1776 года.
В основе революционных принципов Декларации лежала война за независимость, которая, в конечном итоге, была выиграна в 1783 году, хотя и очень дорогой ценой. В этой войне погибло больше американцев, чем во всех других войнах, за исключением Второй американской революции — Гражданской войны. Но оставался вопрос о том, как американцы будут управлять собой. Преобладало мнение, что в каждом существующем правительстве должно быть окончательное и неделимое хранилище суверенитета. Монархическая система, правившая Европой на протяжении тысячелетия, находила такого верховного суверена в лице короля, будь то британская система «короля в парламенте» или абсолютистские монархии Франции, Австрии, Испании и России. Более того, даже в республиканской теории считалось, что из-за неделимости суверенитета республики должны быть небольшими, как, например, Голландия и итальянские города-государства.
Британские тори обратили внимание на эту слабость американской аргументации. Они с иронией бросили вызов бывшим колониям: в каком из тринадцати новых штатов будет содержаться верховный суверенитет? Кто в каждом из них будет сувереном? Американцы после долгой борьбы сформулировали свой ответ во вступительной фразе Конституции: «Мы, народ...» Сувереном был «народ», а не президент, суды, избранные представители, даже Конституция — ибо, как позже отметил Линкольн, сама Конституция была выработана «народом», действовавшим в соответствии с Декларацией независимости.
В свое время это была революционная доктрина.
Конечно, огромное преобладание идеологии в эпоху первых буржуазно-демократических революций маскировало классовые мотивы, так что они были непонятны даже самим участникам событий. Имущие классы воображали, что при разработке Конституции 1787 года они выступали от имени «народа». В 1789 году их французский эквивалент говорил от имени «нации». Буржуазная республиканская идеология повсеместно провозглашала равенство, братство и права человека. Однако эти революции всякий раз заменяли старые формы классового господства новыми. Маркс и Энгельс разработали научный социализм на основе самого тщательного анализа и беспощадной критики — экономической, исторической и политической, — этого нового капиталистического порядка, выявив взрывоопасное противоречие между его декларациями о равенстве и фактическим существованием жестокой эксплуатации, включая рабство, которое привело ко Второй американской революции и Гражданской войне.
Хотя Конституция скрывала классовое господство — или, лучше сказать, именно потому, что она это делала, — она оказалась эффективной основой для буржуазной демократии. Примечательно, что даже в разгар Гражданской войны, в ходе которой погибло около 750 000 американцев, Линкольн скрупулезно стремился соблюдать Конституцию. Вот почему, например, он не просто «отдал приказ» об освобождении рабов, а вместо этого воспользовался особыми полномочиями главнокомандующего армией во время войны, чтобы издать «Прокламацию об освобождении рабов» 1 января 1863 года, — решение, которое продолжает сбивать с толку авторов расистских исторических теорий.
Не прошло и полувека после убийства Линкольна, как пост президента начал приобретать свою современную имперскую форму. Президенты, начиная с Уильяма Маккинли, занимались расширением Американской империи, что сводило на нет «согласие управляемых» народов по всему миру. В Соединенных Штатах они задействовали армию для подавления забастовок и создали специальные службы для выслеживания радикальных противников капитализма.
Предшественница ФБР, организация Специальных агентов при президенте, целью создания которой было преследование социалистов и воинственно настроенных рабочих, была создана в 1908 году. В 1947 году президент-демократ Гарри Трумэн основал ЦРУ и поставил перед ним задачу подавления революций по всему миру. К 1960-м годам президент Джонсон мог сказать, что вместе с ЦРУ его предшественник, президент Кеннеди, управлял «корпорацией убийц» из Белого дома. Американский президент теперь возглавлял разросшийся репрессивный аппарат, что побудило президента Эйзенхауэра предупредить в своем прощальном обращении в 1961 году, что
альянс огромного военного ведомства и крупной военной промышленности является новым для американской жизни. Его тотальное влияние — экономическое, политическое и даже духовное — ощущается в каждом городе, в каждом правительственном учреждении, в каждом офисе федерального правительства. И хотя мы признаем совершенную необходимость такого развития событий, мы не должны недооценивать всю серьезность последствий.
На протяжении полувека упадка американского капитализма, начавшегося в 1970-х годах и приведшего нас к настоящему моменту, преобладал злокачественный рост социального неравенства, которое становится все более несовместимым с демократическими формами правления. В это время президентство стало играть две неразрывно связанные роли. Во-первых, оно стало центром глобальной империалистической контрреволюции. Во-вторых, Белый дом стал центром заговора против прав человека. В течение всего этого времени «имперское президентство» действовало все более открыто и безжалостно.
Президент Рейган не понес никакого наказания за скандал «Иран-контрас», в ходе которого Белый дом в нарушение воли Конгресса осуществлял тайное финансирование центральноамериканских эскадронов смерти. Президент Джордж Буш-младший использовал «теорию единой исполнительной власти» для ведения так называемой «войны с террором», которая, как утверждала его администрация, позволила ему организовать насильственное похищение и заключение подозреваемых в международном Гулаге секретных тюрем для пыток, включая Абу-Грейб в Ираке и Гуантанамо на Кубе. В 2010 году президент Обама утвердил прерогативу главы исполнительной власти совершать убийства граждан, которых он объявляет вражескими комбатантами (прецедент, на который положительно сослалась судья Эми Кони Барретт в своем совпадающем с большинством мнении в деле «Трамп против Соединенных Штатов»). Президент Трамп в 2020 году открыто хвастался тем, что отдал приказ об убийстве американского протестующего Майкла Рейноэля в Портленде, штат Орегон.
Снова и снова суды молчаливо соглашались с усилением власти президента. Но никогда, до вынесения решения Верховного суда в понедельник, не было такого наглого посягательства на Конституцию со стороны того самого «августейшего органа», которому якобы было поручено ее защищать. Рубикон теперь перейден. В условиях, когда олигархия из 1000 миллиардеров контролирует подавляющую часть богатства общества, Верховный суд теперь фактически постановляет, что президентская диктатура необходима для проведения политики американского правящего класса — войны и социальной контрреволюции.
Американская конституция является старейшей письменной конституцией в мире, а Американская республика — старейшей из существующих республик. То, что американский правящий класс наносит сокрушительный удар по фундаменту государственного здания, на основе которого он управлял страной почти 250 лет, имеет огромное революционное значение.
И все же какими бы фундаментальными для классового правления ни были основополагающие документы Соединенных Штатов — Декларация независимости, которую чествуют 4 июля, а также Конституция и Билль о правах, — еще более важным окажется тот факт, что они способствовали формированию глубоко укоренившегося демократического сознания в американском рабочем классе. Защита базовых демократических прав, неразрывно связанная с борьбой против империалистической войны, теперь ложится на плечи рабочего класса. Только рабочий класс заинтересован в защите демократии и располагает средствами для осуществления этого.
Британский парламентарий Эдмунд Бёрк сказал об американцах в 1775 году, что они «чуют приближение тирании при любом дуновении ветерка». Сегодня тирания приходит не с легким ветерком, а с ураганным ветром. Спустя 250 лет американские рабочие должны заново открыть для себя свои революционные традиции.
Республиканская система в Соединенных Штатах была прогрессивным и революционным ответом на многовековые династические гражданские войны и религиозные конфликты, которые сопровождали становление современного мира в Европе. Это стало возможным благодаря необычайному социальному и технологическому развитию, сопровождавшему расцвет капитализма, который растворил «в воздухе» социальные формы средневекового мира.
Сегодня мир является свидетелем самых быстрых и взрывных технологических изменений за всю историю человечества, которые создают условия для устранения всех проблем, мучивших человечество с незапамятных времен: социального неравенства, классового угнетения, войн, бедности, болезней и всех других форм социального варварства. Капитализм реагирует на эти прогрессивные и революционные социальные тенденции тем, что «извергает непереваренное варварство» прошлых веков: он утверждает войну, диктатуру и массовую смерть своими высшими принципами.
Задача рабочего класса состоит в том, чтобы освободить дорогу для принципиально прогрессивных и революционных изменений в структуре общества от оков капиталистического варварства. На фоне очередной годовщины Четвертого июля как никогда ясно, что рабочие являются истинными наследниками Американской революции, и что их задачей является проведение в жизнь слов Декларации о том, что «все люди созданы равными» посредством социалистической революции.